Евгений Михайлович Рачёв (1906-1997)

Один из лучших советских художников-анималистов. Рисунки Евгения Михайловича излучают теплоту и гармонию. Он любил рисовать пастелью (иногда акварелью, гуашью, углём) по тонированному фону, выбирая чистые, спокойные цвета. Лисы и медведи, зайцы и коты, сороки и петухи художника, одетые в народные костюмы всегда необычайно выразительны, поскольку наделены множеством черт, присущих людям, и человеческими характерами.

 С иллюстрациями Рачёва было издано множество книг, среди которых "Кладовая солнца" и "Золотой луг" М. М. Пришвина, "Мои звери" В. Л. Дурова, "Алёнушкины сказки" Д. Н. Мамина-Сибиряка, сатирические сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина. Он создал замечательные рисунки к произведениям В. М. Гаршина, И. Я. Франко, Л. Н. Толстого, В. В. Бианки и, конечно же, к народным сказкам — украинским, русским, белорусским, венгерским, румынским, таджикским, а также к сказкам народов Севера.

Евгений Михайлович Рачев как оригинальный анималист, изобретательный иллюстратор и книжный оформитель стал широко известен лишь после войны, несмотря на то, что как художник-график он стал выступать давно, еще с начала 30-х годов. Первое время после окончания Краснодарского художественного техникума (1928) Рачев работал на Украине, а с 1936 года, переехав в Москву, начал сотрудничать в центральных издательствах. Однако в эти годы ему еще не удалось ни определить круга своих излюбленных тем, ни выявить особенностей своего творческого метода.

Поэтому, может быть, таким неожиданным показался для многих «дебют» Е. М. Рачева, когда он выступил в Детгизе с двумя большими и оригинальными работами: иллюстрациями к «Кладовой солнца» М. Пришвина (1948) и к «Аленушкиным сказкам» Д. Мамина-Сибиряка (1948). Обе они вызвали много споров. Одни ставили под сомнение сам принцип очеловечивания животных, которым смело и широко воспользовался Рачев, другие принимали его как вполне возможный и интересный метод, третьи в ожидании новых работ художника воздерживались от суждений.

И новые работы не замедлили появиться.

Они красноречиво свидетельствовали о том, что Е. М. Рачев вступил в период плодотворной творческой деятельности и что в его новых работах сознательно утверждаются принципы, которым он намерен следовать и в дальнейшем, развивая и совершенствуя свои взгляды на иллюстрирование сказки.

 Успех Рачева заключается прежде всего в том, что он сумел найти свой «ключ» к иллюстрированию такой древней и сложной области литературы, как «звериная» сказка и басня. Учитывая, что их основу составляют два начала — анималистическое и антропоморфическое, он нашел меру «очеловечивания» животных, которая позволяет строить многоплановые и выразительные образы традиционных персонажей сказок и басен. Художник научился это делать очень остро и оригинально, с тонкими оттенками подлинного психологизма.

Среди героев Рачева есть такие, которые кочуют из книги в книгу — это своеобразные маски, как в народных театрах. Лисы, волки, зайцы — традиционные носители определенных черт человеческого характера: хитрости, жадности, трусости. Они символичны, и эта символичность, так же как и характерность внешнего облика, продиктована самой природой народной сказки, иносказательной и общепонятной одновременно. Но вместе с тем среди анималистических образов, созданных Рачевым, есть и такие, которые поражают своей индивидуальностью. Они настолько точны и убедительны по характеристике, что в них отчетливо проступает 

сходство с конкретными людьми или обобщенными типами человеческих характеров.

Стремясь к большей выразительности, Е. М. Рачев не останавливается на полпути и делает шаг, правомерность которого до сих пор оспаривается многими. Он включает в арсенал своих изобразительных средств прием «одевания» животных в костюмы людей, что в сочетании с другими аксессуарами человеческого быта дополняет характеристику персонажей. Против такого приема можно было бы возражать, если бы художник пользовался им бестактно, без учета специфики произведения и без необходимого знания и понимания животного. Но о Рачеве этого сказать нельзя. Он знает, что и как нужно деформировать в облике зверя или птицы, для того чтобы, не нарушая характерной конструкции, «одеть» пожилого бобра или кокетливую лису, как посадить в кресло медведицу или вложить в руки зайца ружье. Одежда в рисунках Рачева часто служит средством, которое позволяет подчеркнуть национальную и социальную определенность того или иного персонажа.

Большинство своих иллюстративных циклов Рачев строит на ясной сюжетной основе. Его увлекает динамика действия, острота жеста, возможность передать оттенки в переживаниях героев. Для ребят такая форма изобразительного рассказа очень близка и занимательна. Прослеживая шаг за шагом все происходящее в книге, они невольно становятся как бы соучастниками события, оценка которого поэтому ими дается совершенно непосредственно. Этим во многом и объясняется, вероятно, популярность художника Рачева не только у советских ребят, но и у маленьких читателей за рубежом.

Поскольку Е. М. Рачев чаще всего и охотнее всего работает в детской книге, то он уделяет большое внимание изучению детского восприятия. Поэтому он стремится к лаконичному, четкому пластическому решению и работает по преимуществу на силуэтах, свободно и красиво разворачивая свои композиции в условном пространстве бумажного листа, не чуждаясь яркой декоративности цветовых отношений, гармонии линий и пятен. Многие из рисунков Рачева подкупают красотой и свежестью и доступны зрителям различных возрастов.

При всем этом Рачев не забывает о необходимости при иллюстрировании книги заботиться об ее архитектонике и с большим вниманием строит свои композиции на разворотах, на титульных листах, на начальных и концевых полосах. В этом отношении он часто бывает очень изобретательным и с большим умением и тактом связывает в едином комплексе книжного оформления и иллюстрацию, и орнамент, и шрифт.

Объединяя в творчестве художник направляет свои усилия на то, чтобы всегда и во всем добиваться максимальной образной выразительности. Поэтому каждая новая работа для Рачева представляется как повод для поисков новых решений, новых образов и средств выражения все эти тенденции, творческих замыслов. В зависимости от характера произведения — народной сказки или современной басни, от того, кому адресуется книга — к дошкольнику или взрослому — меняется строй образов, которые тем не менее всегда остаются специфически «рачевскими», как уже стало принято говорить. Это можно видеть, сравнивая, например, рисунки к басням С. Михалкова (1956) с иллюстрациями к «Рукавичке» (1950), к «Двум жадным медвежатам» (1953) или к «Украинским сказкам» (1954).

Рачева интересует не только детская литература. Он охотно рисует иллюстрации к басням Крылова и Михалкова, к сказкам Салтыкова-Щедрина. Нередко его образы содержат в себе ясно выраженную сатирическую остроту. Они обязаны своим рождением не только литературе, которая дала художнику толчок для творчества, но и жизни, обогащающей его новыми впечатлениями и опытом.

Книги с иллюстрациями художника